До того как попасть в Студию Лебедева, как арт-директор, Артем Горбунов успел сменить несколько профессий — программиста, системного аналитика, консультанта. Но стремление заниматься дизайном и пользовательским интерфейсом помогли Артему попасть в штат самой известной дизайн-студии России.
- Артем, в интернете нет о Вас никакой информации. Расскажите, что подтолкнуло заняться web-дизайном. Как Вы попали в Москву?
- В Москву я попал по счастливой случайности: мои папа и мама учились в одной московской школе.
Перед тем, как пойти в cтудию, я шесть лет проработал в крупной компании, занимающейся информационными технологиями. Она, кстати, так и . Там я сменил несколько профессий — программиста, системного аналитика, консультанта. Конструировал разные сложные интернет-системы, например, . Потом меня по ошибке завернуло в сторону ИТ-консалтинга. Последний год в этой компании я изготавливал странные документы, изобилующие трехбуквенными аббревиатурами (EAI, ERP, EIP, KPI, IBM…), и совершенно одинаковые презентации в PowerPoint:
При этом мне очень хотелось заниматься пользовательским интерфейсом и дизайном разных интересных штук: сайтов, газет, энциклопедий, аэропортов. Я обожаю рассматривать старые энциклопедии (новые с глянцевыми обложками не катят), теряю хладнокровие при виде статистических графиков и таблиц, могу полчаса стоять в трансе перед указателем со стрелками в гипермаркете. Жена, кстати, привыкла. «Можно я тут постою немного?» — «Конечно, любимый, я пока сумочки посмотрю».
Все свои знания и умения в дизайне я получил, читая правильные книжки и изучая примеры хорошего дизайна. Практический опыт я получил в интернет-проектах. По моему мнению, веб — это отличное поле для тренировки дизайнера. Веб-дизайн очень гибок: дизайнеру почти ничего не стоит добавить новую функцию или кнопку. Промдизайнер гораздо крепче связан требованиями инженеров. Сайтов обычно делается много (это вам не мобильный телефон полгода проектировать), поэтому у дизайнера есть возможность «набивать руку» и развиваться. Наконец, сайт — это информация в чистом виде, и дизайнер тренируется в работе со смыслом. А это самое главное в любом виде дизайна.
С другой стороны, я очень по-снобски отношусь к профессии «веб-дизайнер». Мне кажется, профессиональные амбиции дизайнера должны простираться во все стороны.
- Трудно было стать сотрудником студии Лебедева?
- Ха-ха-ха, сейчас расскажу. Поскольку изготовление документов и презентаций, прямо скажем, не отнимало слишком много времени, я начал готовить аферу. О ней, между прочим, я еще никому не рассказывал, даже в студии. Я сделал себе сайт-портфолио. Напечатал на офсете складные визитные карточки с вырубкой, сквозь которую был виден логотип. Визитки обошлись в полтора доллара за штуку (весь тираж до сих пор лежит дома). Затем я написал гигантское резюме. К этому резюме написал и сверстал приложение — концептуальный документ, в котором рассказывается, почему меня нужно немедленно взять арт-директором в компанию N. Вместо N я планировал подставить любое название, кроме «Студии Артемия Лебедева». Я вообще туда не собирался — мне казалось, что в студии мне светит один веб-дизайн. (Первым моим проектом в студии, кстати, оказался ).
И тут наступил новый, 2003 год. Я простудился, понял, что зимние каникулы проваляюсь дома. И спонтанно решил сделать задание на вакансию супердизайнера в студии,— то, в котором нужно было с помощью буквы «ж» изобразить компьютер, магазин, библиотеку, кошку и автомобиль. В задании вообще было очень мало слов про веб-дизайн. Сделал, послал. Думаю, дальше все понятно. Все, что я заранее заготовил (визитки, резюме), использовать не пришлось. Для меня оказалось психологически проще пройти через экзамен лучшей дизайн-студии в России, чем продавать незнакомым дядям себя и свое представление о дизайне. Арт-директором я стал примерно через два года работы.
- В одном интервью Лебедев сказал, что дизайн для него - это превращение хаоса в удобный, полезный и красивый порядок. Что есть дизайн для Вас?
- Для меня дизайн — это, прежде всего, бесконечно интересная, разнообразная и трудная работа. А суть этой работы состоит в превращении хаоса в удобный, полезный и красивый порядок :)
- Помимо дизайна чем еще интересуетесь?
- Всем, что хоть как-то связано с дизайном. Японской архитектурой, например. Они модульную сетку придумали лет пятьсот назад. И проблемы у них те же самые, что у полиграфических дизайнеров.
Год назад я исполнил свою давнюю мечту — начал заниматься традиционным японским фехтованием: кен-дзюцу и смежными дисциплинами.
- В компании много арт-директоров. Есть ли между вами иерархия?
- Конечно. Кто раньше пришел работать в студию, у того и больше монитор. У Лебедева, соответственно, самый большой, тридцатидюймовый, у меня — самый маленький, всего двадцать дюймов.
А если серьезно, то у нас каждый арт-директор лучше других разбирается в каких-то своих областях, и мы ходим друг к другу советоваться.
- Что самое интересное и трудное в работе с Лебедевым?
- То, что он может прийти в последний день перед сдачей проекта и велеть все переделать.
- Для многих студия Лебедева что-то вроде Марса, а сотрудники компании – люди, которым удалось чудом попасть на эту планету. А какие ощущения у Вас были в самом начале и какие теперь?
- В самом начале я очень комплексовал. Мне казалось, что я все делаю хуже других, а замечания арт-директоров воспринимал, как подтверждение этому. Очень переживал по поводу сроков задач, боялся все переделать заново.
Сейчас я получаю от работы настоящее удовольствие. Нужно не только попасть на планету, но и акклиматизироваться.
- Есть ли в студии Лебедева информационные архитекторы, специалисты по юзабилити? Кто в студии занимается качеством сайтов?
- Эта терминология существует для нас в каком-то параллельном пространстве. В студии есть отдел проектирования интерфейсов, но нет отдельных специалистов по юзабилити, потому что мы не верим в существование такой профессии. Мы верим, что есть люди, умеющие разрабатывать хорошие интерфейсы, и люди, уменющие их тщательно и правильно тестировать. Иногда, по счастливой случайности, это одни и те же люди.
Качеством сайтов в студии занимается каждый сотрудник (кроме бухгалтера и юриста, да и то я, наверно, зря их обидел).
- Как из Москвы смотрится питерский дизайн? Есть ли особое мнение о нем?
- Связь хорошая, смотрится без искажений. Если честно, я обычно не обращаю внимание на географическое расположение дизайнеров, поэтому просто не знаю, кто из Питера.
Но если говорить о географии, я заметил одну странность: в студию обращается много хороших дизайнеров с Украины. А мы их берем, берем!
- Как считаете, у студии Лебедева может когда-нибудь появиться конкурент?
- Конечно. Но ему будет очень тяжело.
- Что бы Вы добавили или убрали в структуре, идеологии или работе студии, если бы стали владельцем компании?
- Ну, суббота в студии давно уже выходная. А, вот — организовал бы нормальную библиотеку. Чтобы знать, какие книги есть, и у кого их можно взять.
- Какими навыками и характером нужно обладать, чтобы попасть в штат студии?
- Гибкий мозг. Характер может быть любой.
- Насколько Артем Горбунов, отвечающий на вопросы интервью, адекватен сам себе в жизни?
- Спасибо за вопрос, это редкий случай правильного применения понятия . Да, я именно такой зануда.
Вопросы от читателей
- Где Вы берете такую траву для креатива?
- Не знаю, надо у офис-менеджера спросить.
- Кем Вы видите себя через 10 лет?
- Опыт показывает, что все происходит не так, как представляешь. Воронежский даже говорит, что есть такая теория: если что-то себе представишь, оно так обязательно и не произойдет.
Лет в пятьдесят я бы уехал жить в Никарагуа. Ну, вот, теперь не уеду.
- Пользуетесь ли Вы в работе планшетами или оставляете это "счастье" иллюстраторам?
- У меня старенький Интуос с отдельным адаптером питания. Раз в квартал я судорожно за него хватаюсь.